«Я осталась Божией невестой»

В 1990 году городской краеведческий музей переехал в новое здание, и нужно было расширять экспозиции, заполнять музейные площади предметами старины, быта покровчан. В поисках антиквариата музейные работники ходили по дворам, узнавали у людей, кто может помочь музею. Получила такое задание и молодая сотрудница Людмила Шумилова, и благодаря этим поискам она познакомилась и подружилась с Евгенией Ивановной Михайловой. Сейчас Людмила Николаевна живет в Санкт-Петербурге, мы связались с ней и попросили рассказать, как это было.

— Дело это было непростое, ведь даже найдя интересные предметы старины, надо еще было убедить владельца передать их музею. Нам подсказали, что на улице Тельмана живет одинокая женщина из «бывших», как о ней говорили, и в квартире ее много антикварных вещей. Найти эту женщину нетрудно: каждое утро она кормит возле дома голубей. Точного адреса я не знала, но ранним утром отправилась на поиски, прихватив булку хлеба. И действительно, во дворе дома № 6 увидела пожилую женщину интеллигентного вида, кормящую голубей. Я подошла к ней и тоже стала бросать птицам кусочки хлеба. Мы разговорились, я представилась, сказала, что являюсь сотрудником музея, что мы строим экспозицию, и в раздел «Старый Покровск» нужны предметы старины. Евгения Ивановна выслушала меня, да и только. Она была человеком сдержанным и не раскрывала объятий малознакомым людям. Я это поняла и стала приходить к ее дому каждый день, и мы продолжали вместе кормить голубей. Я рассказывала о музее, о художнике, который оформляет новую экспозицию, на которой отражена и церковная жизнь Покровской слободы. Евгения Ивановна сказала, что подумает, и пригласила меня в дом. Это было начало нашей дружбы, доверительных отношений.

Я стала часто приходить к Евгении Ивановне, она была интересным собеседником, умным, мудрым, разносторонним человеком и до старости была леди, красиво одевалась, следила за модой. Замуж Евгения Ивановна не выходила и говорила о себе: «Я осталась Божией невестой». Мы много разговаривали о Боге, и как-то она спросила, не хочу ли я отдать сына в духовную семинарию: «Из него получился бы хороший священник». Однажды Евгения Ивановна сломала ногу, и к ней на дом ходил молодой хирург Александр. Не знаю, был ли он верующим человеком, но однажды Евгения Ивановна сказала своему доктору: «Ты можешь врачевать не только тело, но и душу. Станешь священником, подарю тебе старинный наперсный крест». Вскоре этот врач действительно стал священником, и Евгения Ивановна сдержала свое слово.

Я не считаю себя церковным человеком, но верой в Бога обязана Евгении Ивановне. «Ты еще на пути к Богу», — говорила она мне. Я воспитывалась в семье, где слово «Бог» не произносилось, в вузе мы изучали научный атеизм, я была далека от Церкви. Евгения Ивановна говорила, что истинно верующий человек тот, кто веру принял с молоком матери, но таких людей сейчас мало. Не спеша, не навязчиво эта мудрая женщина вела меня к Богу, и когда моя мама тяжело заболела, Евгения Ивановна предложила отвести ее в храм, чтобы она смогла поисповедоваться и причаститься. Бог поможет! Это оказалось очень непростым делом, несколько раз мы пытались дойти до храма и всякий раз возвращались — ноги у мамы не шли. Но все-таки мама совершила этот подвиг и впервые в своей жизни причастилась Святых Христовых Таин. Когда после Литургии мы вышли из храма, она сказала: «Я, кажется, заново родилась».

Даже в безбожное время Евгении Ивановне удавалось приводить людей к Богу. Много я узнала от нее о том, как самоотверженно в годы гонения на Церковь верующие совершали подвиги ради Христа. Ведь ее даже помещали в психиатрическую больницу, но от веры Евгения Ивановна не отказалась. Она ничего не боялась, и когда встал вопрос: быть или не быть Покровскому храму, отправилась в Москву, чтобы добиться решения у патриарха Алексия I.

С не меньшим усердием Евгения Ивановна Михайлова хлопотала о возвращении верующим здания Свято-Троицкой церкви. Вместе с отцом Александром Керимовым, прихожанами Покровского храма они писали письма в Москву, в правительство. Евгения Ивановна, хорошо знавшая нашего земляка, академика, народного художника А.А. Мыльникова, вела переписку и с ним, просила о помощи.

Он ответил ей в одном из писем: «Уважаемая Евгения Ивановна! Благодарю Вас за доброе письмо с радостной вестью о восстановлении Троицкого храма, дорогого моему сердцу, там я крестился и первый раз исповедовался. Хлопотал лично перед митрополитом Алексием (будущий Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. — Прим. ред .). Он звонил в Саратов с просьбой о скорейшей передаче храма… И спасибо Вам за память о моем деде Н.А. Ухине» (Письмо из фондов Энгельсского краеведческого музея. — Прим. ред .).

У Евгении Ивановны постоянно кто-то жил из церковных людей, чаще всего монахини. Однажды я была свидетелем, как она передавала на нужды монастыря свои золотые украшения, и спросила: «Вы не боитесь малознакомым людям отдавать драгоценности? Довезут ли?». Евгения Ивановна ответила: «Разве такой грех на душу можно взять?». Мне стало стыдно за свой вопрос. После нескольких лет нашей дружбы я заикнулась, наконец, о том, что наш музей с благодарностью принял бы от нее предметы старины, ведь Евгении Ивановне некому было их оставить. Она согласилась, мы пришли к ней с директором музея и с нотариусом и оформили необходимые документы. Все самое ценное, что у нее было, Евгения Ивановна завещала краеведческому музею, а иконы передала в Покровский храм, в строительстве которого принимала самое ревностное участие.

Сейчас в музее есть уголок, где выставлены эти вещи. Кузнецовский чайный сервиз из тончайшего фарфора, из которого мы с хозяйкой иногда пили чай, старинное удобное кресло, в котором так любила сидеть Евгения Ивановна, буфет, туалетный столик, зеркало, а также накидки на подушку, которые были изготовлены монахинями в 30-е годы и которые хранила у себя Евгения Ивановна, — теперь это экспонаты музея. Эти вещи служили не только Евгении Ивановне, но и ее предкам, потомственным покровчанам.

В последний год жизни мы виделись реже, Евгения Ивановна нуждалась в постоянном уходе, и за ней присматривали женщины из Покровского храма. Когда я узнала о ее смерти, купила цветы и побежала к ней домой проститься. Соседи сказали: «Беги в Покровский храм, ее там отпевают». Мчусь на такси и вижу на переезде катафалк, выскочила из машины — и к нему. Успела проститься.

Евгения Ивановна просила, чтобы на могилу ей поставили деревянный крест и больше ничего. Она говорила, что тяжелые помпезные надгробия христианам ни к чему. Только после смерти Евгении Ивановны я узнала, что она приняла монашеский постриг с именем Ксения.

Великое счастье, что я и мои дети встретили в своей жизни Евгению Ивановну Михайлову. Она не раз говорила, что случайностей в жизни не бывает, и Господь посылает нам людей, которые нам необходимы. То, что на моем пути встретился такой человек и изменил мою жизнь — это дар Божий. Если бы не Евгения Ивановна, я могла бы так и не узнать о всеобъемлющей любви Господа к каждому человеку, а также об ответной любви моего сердца.

Газета «Церковная жизнь» (Покровская епархия), № 11 (296), октябрь 2024 г.