На горизонте‑71. Для губкинского машиниста буровой установки работа стала семейным делом

У сотрудника комбината «КМАруда» Артёма Титова три дочери. Когда девочки спрашивают у папы, кем он работает, он отвечает просто и коротко: «Шахтёром». Об Артёме и его семье рассказывают «Белгородские известия».

«Фотографии с работы показывал, фильмы про шахтёров они смотрели, так что знают, в чём заключается моя работа», – рассказывает Артём Титов .

Подрастая, его дочери понимали, какой труд стоит за ёмким словом «шахтёр». 

Артём Сергеевич с улыбкой отмечает:

«Они мной гордятся, в школе рассказывают с воодушевлением: «Мой папа – шахтёр».

Сейчас старшая дочь Софья работает на комбинате – в лаборатории, совмещая работу с учёбой в Оскольском политехническом колледже МИСиС. Тут же оператором акустических испытаний трудится и супруга Артёма Алёна. Младший брат Титова, Пётр, – его напарник. Так что на комбинате «КМАруда» работает уже династия Титовых.

Артём, чей трудовой стаж под землёй насчитывает более 15 лет, стал тут первопроходцем. Он родился и вырос в Губкине, окончил Губкинский горно–политехнический колледж, а потом поступил в БГТУ им. В. Г. Шухова.

По специальности Артём Титов – механик горных машин и оборудования. Свой выбор профессии объясняет так: «С железками возился с самого детства» .

После учёбы он остался в Белгороде, потом переехал в Строитель и устроился на Яковлевский рудник.

«Работал сначала стволовым, отвечал за спуск и приём грузов, людей, потом – крепильщиком, – вспоминает Артём. – Его задача – установка крепёжных конструкций, металлических арок в горных выработках».

Затем вернулся в родной город и решил, что если уже попробовал шахтёрскую жизнь, то назад дороги нет:

«Устроился раздатчиком взрывчатки: разгружал её на поверхности. Затем перевёлся раздатчиком уже под землю, проработал год и два месяца. Потом перешёл на четвёртый буровой участок и с 1 июля 2009 года работаю машинистом буровой установки».

По нашей просьбе он рассказывает о своём первом спуске в шахту:

«Было это на Яковлевском руднике. Страха не ощущал. Помню, что мои ожидания – как это будет, что там увижу – оправдались».

Работа серьёзная, мужественная – так описывает Артём Титов свой труд. И подробно рассказывает о том, из чего состоит рабочий день на глубине примерно 300 м под землёй – на горизонте‑71 шахты им. Губкина:

«Смена начинается в табельной. Берём лампу, самоспасатель, опускаемся в шахту, садимся в электровоз, едем до залежей. У меня ещё есть смежная специальность – машинист электровоза, то есть могу им управлять. Приходим в камеру к себе и всё – работа началась, открыли воздух и начинаем бурить скважины под взрывчатку. У нас камерный способ добычи руды, то есть проходчики нарезают камеры – коридоры такие. Потом эти коридоры постепенно откалывают и порода осыпается на нижний горизонт. С нижнего горизонта её выбирают и уже выдают наверх».

Для человека, далёкого от шахтёрской жизни, всё это звучит фантастически. Даже само описание поражает воображение. Для Артёма Титова подобное – привычная работа.

«Это твоё дело, и ты его выполняешь. И неважно, куда ты идёшь: в кабинет или переоденешься в робу и спустишься в шахту. Для тех, кто только начинает работу, многое непривычно: они ещё ничего не видели, не знают, – говорит он. – Не каждый может освоить буровое дело, как и не каждому дано быть программистом, водителем – недаром есть призвание».

Рабочий инструмент Артёма Титова – буровая установка.

«Ничего там сложного нет. Есть электрические и электровоздушные станки. То есть вращение либо от электрического двигателя, либо от того, что работает на сжатом воздухе. У нас в звене их два – есть оба», – рассказывает шахтёр.

Как будто за скобками разговора остаётся то, что работа эта не только физически сложная, но ещё и очень шумная. Шахтёрская смена длится чуть более семи часов – именно столько Артём Сергеевич находится под землёй.

«Глаза привыкают к темноте, выходишь потом на улицу, солнце светит, и ты жмуришься, – замечает он. – Если тепло, то складывается впечатление, что на море приехал. В шахте всё время + 12 градусов. Но при этом не беру в расчёт подающие стволы: на самом стволе, внизу, летом может быть жарко, а зимой очень холодно».

Машинисты буровых установок работают по одному. И это по‑настоящему тяжёлая работа, которая требует предельной концентрации.

«Оборудование у нас, буровиков, самое тяжёлое, пожалуй, по шахте, – уточняет Артём Сергеевич. – Что касается концентрации, то важно точно осознавать, что делаешь, так как любая ошибка может привести к травматизму».

В одном звене с ним работает брат, они сменяют друг друга. На предприятие он пришёл чуть позже. И это разговор о братской взаимовыручке.

«Работу свою делаем от души и с полной отдачей, всё у нас тут пополам, и неважно, кто сколько сделал, – отмечает Артём Титов. – Семейные узы, да и совместная работа укрепляют наши отношения. Хотя они и так хорошие: постоянно друг к другу в гости ездим, на рыбалку».

Домой со смены шахтёра ждут жена и три дочери:

«Безусловно, жена за меня переживает, когда я на работе. Ждёт, когда выйду и позвоню ей. Конечно, её переживания понятны: производство серьёзное, опасное».

Дочери отцом очень гордятся, что особенно радует Артёма Сергеевича.

Некоторые шахтёры замечают, что им трудно привыкнуть к потенциальной работе на поверхности земли. Наш собеседник с таким утверждением не совсем согласен.

«С годами начинает казаться, что кроме как бурить, ты ничего уже и не умеешь. На самом деле не всё так страшно, – рассуждает он. – Если человек много лет в шахте отработал, думаю, и с мозгами, и с руками у него всё в порядке, и он на поверхности найдёт, что делать».

Во время отдыха Артём Титов находит время на рыбалку – одно из его любимых увлечений – и на работу с металлом:

«Сварка, обработка, ковка – мне это нравится. Сам сделал мангал во двор, ворота кованые, в дом – подставки для обуви, зеркала».

Профессиональный праздник – День шахтёра – сплочённый коллектив предприятия всегда старается отпраздновать вместе. В этом году в планах выезд на природу.

Оксана Придворева